А сосун из люльки вторит:
«— Придет серый волчок,
Схватит няньху за бочок!»
— Спи, сынок, голубок!
Тот встает на дыбок.
— Спи, сыночек! — А тот
Няньке пятками в рот.
И на том спасибо:
Всех зубов не выбил!
Ходи тихо, ходи низко —
У Егорья три колыски.
Перва ивова была:
Сама матушка сплела.
Так ее наш сокóл
Всю по прутику расплел.
Расписная да резная —
Вот колысочка вторая.
Часу в ней не пролежал:
Разом в щепья изломал!
Увязала гривну в узел,
Пошла матушка на кузню:
— «Наших слез поубавь.
Колыбелочку нам справь,
Чтоб сыночек наш пригожий
Ее в год не раскорежил!»
Пошла в кузнице горячка,
Идет мать-молодка с качкой:
Красной кованою —
Кузнецовою.
Весом: пять пудов с половиной.
Положила в нее сына.
— Ходи вверх, ходи вниз! —
Как скорлупочку разгрыз.
И глядит на свет Господень
Оком огненным.
2
То не ветер расшумелся над ветлами —
Вспоминает молода — орла залетного.
Не простого-то орла — златопёрого,
Ну, с которым-то она — от которого…
Вспомнить — грудь кипит!
Позабывши стыд —
Волком взвыть бы, да нельзя: сыночек спит!
Не кричит — знать сыт.
— Вспомнить — грудь кипит! —
Что ж так тихо нынче спит-не храпит?
С лавки скок: — Сы — нок!
Качку толк: Что — смолк?
Да вся кровь с лица: колыска пуста!
Туды-сюды:
Под качкой — нет,
Под лавкой — нет,
Скок нá печь — нет!
Аж в кадку — дно
Пытать багром
Пошла, аж вилами навоз
Перетрясла — как волк унес!
Аль Полунощница в нору
Сгребла, зажав в переднике?
И — воем — по всему двору:
— Мой первенький! — Последненькый!
Месяц ясный,
Звезды частые,
Беда-беда страшная!
Заколи меня, несчастную,
Заря-заря красная!
Ох, знак на правом на плече
Родимый, щечки-зарева!
При светлом месячном луче
Как есть — по травочке одной —
Все сено перешарила.
В хлев толканулася: петух
В сердцах вскричал. — Овечий дух
Ей в нос — с какой-тo смесью.
Взошла — за нею месяц.
И тычет ей перстом: Гляди!
Глядит: а хлеву посреди
— Так в нос и вдарил запах! —
Сама — с Егоркой в лапах!
А малый-то ее в живот!
Так приналег — аж треск идет!
Причмокивая лихо,
Егор сосет волчиху.
А рядом — полукругом в ряд —
Шесть серых волченят.
А она-то его, уж она-то его.
Сосет — а та, знай, облапливает!
Уж мало ей лап четырех своих, —
Хвостом норовит, анафема!
Тот чмокнет, а эта хвостищем: мот!
И в нос-то его язычищем — раз!
Да тела всего — язычищем — вдоль
Сто раз — да еще сто раз.
А крýгом, в маменьку впиясь:
Дюжина красных глаз.
А кругом, — промеж дохлых кур —
Дюжина овчьих шкур.
Застолбенела, не ступнет:
Аж гири у лодыжек:
А этот себе, знай, сосет,
А та себе, знай, лижет!
Как вздрогнет тут — и шесть носов
Ввысь — от овечьих шкур.
И хором шестеро бесов
За волченихой: уррр!
— Егорушка! — И частокол
Ощеренных клыков.
— Егорушка! — Седых боков
Дых — и седин — дыб.
— Егорушка! — И через всех
Бесов — на сына прямо!
А тот — от матери-то — в мех:
Анафеме-то: — Мама!
А она-то его! Уж она-то его!
— Сосет, а та, знай, облапливает!
Гляди, мол, смекай, мол, кто мать ему!
Аж нос задрала, анафема!
А бабы не слышно,
— Лижи во все рыло! —
Тихонечко вышла
И дверку закрыла.
Только с того часу
Новым дням черед.
Просит малый мяса,
Груди не берет.
Только месяц рожки
Ткет сквозь рожь-гречиху —
Кажну ночь в окошко
За дитем — волчиха.
* * *
Подрастают наши крылышки-перушки!
Три годочка уж сравнялось Егорушке,
Черным словом <всех oкpyг хает>-брóнит,
Не ребеночек растет — а разбойник.
Кочны вянут в огороде,
Цветы голову воротят.
Цвет не цвет и гриб не гриб —
Всем головочки посшиб!
Мать — сдобную лепешечку
Ему, — тот рожу злобную.
Мать — по носу пуховкою,
А тот ее — чертовкою.
И снег зачем белый,
И еж зачем колкий,
И Бог зачем — волка
Без крылышек сделал.
Окрошка на стол —
Подавай ему щей!
Любимая кошка —
И та без ушей!
А ростом-то! Вздохом!
И ввысь-то, и вширь!
Ни чертом, ни чохом:
Растет богатырь!
Задать ему порку —
Вся грудь закипает!
Да рядом с Егоркой
Браток выступает:
Попом не крещенный,
Христом не прощенный,
Честь-совесть — как сито,
К нему как пришитый.
У Егорки щеки круглые,
А у волка впалые.
У обоих совесть смуглая,
Сердце в груди — шалое.
У Егорки губы красные,
А у волка — сизые.
Оба до овец опасные:
Одной слюнкой лизаны.